Комнатка под лестницей, служившая не только складом хозяйственной утвари местной уборщицы, но и крохотным проходом к одному из аварийных выходов, была совершенно волшебным местом. То ли большинство школьников брезговали соседством с половыми тряпками и моющими средствами, то ли дверка сюда была до того неприметной, что никому и в голову не приходило в нее соваться. Физра восьмым же уроком представлялась как какое-то чудовищное извращение над самой ринкиной сутью, да вот забрать вещи из раздевалки бдительный Тарасыч бы не дал - девочка, мол, из какого ты класса? А вон в расписании у тебя еще урок стоит, иди, учись. Для бездомного алкоголика этот старый черт был удивительно дотошен. Видать, и правда бывалый вояка...
Короче, Арина прогуливала здесь урок. Ее спутниками в этом деле была стопка каких-то журналов, сложенных здесь же, и старенький кассетный плеер, который она когда-то нашла на улице. Под звонкоголосый дуэт "рыженькой и черненькой", известных своей очень близкой дружбой (вроде бы, в итоге оказалось, что все это просто подстава?), Арина листала найденную мукулатуру, особо, впрочем, не вчитываясь в срывы покровов со звездной жизни. Урок плавно близился к концу, а там уж можно было слиться с шумной ватагой одноклассников, юркнуть в раздевалку и сделать ручкой обожаемой школе.

Так дела обстояли, во всяком случае, полчаса назад. Буквально за несколько минут до звонка аринино уединение было нарушено какой-то очкастой. Очкастая явно запыхалась, а стихший за дверью в новообретенное убежище мальчишеский гомон был весьма красноречив. Арина коротко кивнула ей, не снимая наушников - пришла сюда, значит надо. Любители уединиться, в конце концов, должны проявлять солидарность друг к другу, раз уж этого не делает хамоватое и наглое окружение. Чтобы не палить свою соседку по каморке, Арина решила подзадержаться, а тут-то им обеим свинью и подложили.
Сначала у двери что-то пошкрябало, потом мальчишечьи голоса разразились громогласным хохотом, и это было нехорошо. Арина поднялась с перевернутого ведра, на котором восседала, толкнула дверь, и худшие ее опасения подтвердились - придурочное школие их тут заперло. Арина конечно стучала, требовала их выпустить, ругалась благим матом, но то ли им было несколько похуй на присутствие в каморке второго человека,  то ли они имели слабое представление о голосе своей жертвы. Пацаны поржали-поржали, и ушли.
Телефон, как назло, разряжался - Арина торопилась как могла, отправляя смску, но мобильник слабо мигнул и выключился, поди пойми теперь, успела она вообще отправиться, или как. Потом она пыталась дозваться идущих по домам школьников, но те на радостях галдели так, что голоса из под лестницы до них не долетали.

И вот сейчас она сидела все на том же несчастном ведре, пиная пластиковую бутылку со средством для мытья пола. С абсолютно ошалелым видом она молча смотрела в стену, а потом так же ошалело выдала:
- Ну пиздец, - и, сменив позу, подперла голову рукой, - У тебя хоть клаустрофобии, надеюсь, нет, а?